Елена Левтерова познакомилась с Борисом Чуриловым случайно и неслучайно: жили в одном доме. Как-то, когда художник вышел на балкон покурить, – проговорили до самого вечера. Это стало началом долгой настоящей дружбы. Рисовать с ним Елена начала намного позже. Просто как-то  взяла карандаш и начала править его рисунок на бересте. Борис Иванович посмотрел и сказал: «Есть талантик, можно попробовать что-то из этого сделать». Они дружили и сотрудничали в течение 14 лет, до самой смерти мастера.

После окончания школы Борис Чурилов целенаправленно пошел работать сталеваром – хотел зарабатывать так, чтобы хватало и на книги, и на пластинки, и на путешествия. Елена рассказывает, что он любил и много слушал классическую музыку, хорошо пел.  Одной из причин выбора профессии была свобода: любая легкая травма, намеренная или нет, позволяла ему выйти в отпуск, и он мог уехать из Харькова. Чурилов много путешествовал по Украине, России, Грузии и Армении.

Елена рассказывает, что к Борису Ивановичу многие приходили с просьбой научить рисовать на бересте. Он всегда говорил: «Чтобы рисовать на бересте, нужно быть немножечко чокнутым». Это очень специфический процесс, очень кропотливое занятие, которое требует большого терпения, сосредоточенности. Для кого-то это наказание, для кого-то — удовольствие.

Еще одной любимой ученицей была Наталья, дочь художника. У всех остальных «учение» заканчивалось неудачей.

Сюжеты миниатюр рождались не только от впечатлений. Чурилов любил  повторять: «Нужно иметь крепкий зад, чтобы быть художником». Надо было работать ежедневно много часов. Сюжеты Елена и Борис брали из альбомов по искусству, ветхозаветной истории,  истории православия, икон XII-XIII веков. Елена рассказывает, что кору березы Чурилов доставал на складах, выбирал подходящую. Далеко не любая береста годится для рисования. «Он договаривался с охранниками — снимал кору, приносил ее домой, распаривал в горячей воде и клал под пресс, чтобы выпрямить. Потом нужно было очистить от коросты, и – готово». Время работы над картинкой зависело от сюжета. Икону можно нарисовать за 10-14 дней. Елена вспоминает, что «Невскую битву» рисовали вдвоем  месяца два,  работали в две смены.

Было время, когда Чурилов рисовал по 8-12 часов в день.  «Ошибки на бересте исправить невозможно, – рассказывает Елена, – нельзя стереть неудачную линию ластиком. Поэтому, нужно брать кальку,  наносить на нее рисунок самой бересты, создавать эскиз с учетом этого рисунка и только  потом переводить на бересту контуры. Лишь после этого можно начинать рисовать графитным карандашом на бересте».

К Чурилову приходили за помощью и консультацией ученики иконописной мастерской в Харькове. В последние годы жизни он активно сотрудничал с мастерской вышивальщиц и вывел их на действительно высокий уровень — уровень настоящего церковного искусства. Сейчас по его прорисям вышивают облачения для преподобных в Киево-Печерскую Лавру.

В соавторстве у Елены Левтеровой и Бориса Чурилова порядка 15 картин. 6 сентября в Харькове открылась выставка памяти Борису Чурилову, которую представила его жена Наталья. Все контакты с семьей художника Елена потеряла, и на выставку, на которой были представлены работы с ней в соавторстве, ее не позвали.

Борис Чурилов умер в 2008г перед Новым годом, 30 декабря,  хоронили его 31го. «На его похороны пришло довольно много людей, – рассказывает Елена, – не смотря на то, что он вел отшельнический образ жизни». Люди ходили к нему  за знанием, за профессиональной помощью, за поддержкой, сам он их общения не искал.

Сейчас Елена Левтерова разрабатывает сайт в память Бориса Чурилова и просит, чтоб каждый, у кого есть какая-либо информация о художнике, делился. «Он родился в Украине, поэтому он в забвении. Но если бы он не родился в Украине, скорее всего, не было бы великого мастера Бориса Чурилова».

robinzon.tv/news  2012 Харьков